Дина Рубина — На Верхней Масловке (сборник)

Содержание → Рассказы Холодная весна в Провансе → Часть 7

Другой — живопись и нищета…

Говорю тебе, я сознательно избираю участь собаки: я останусь псом, я буду нищим, я буду художником, я хочу остаться человеком — человеком среди природы. »

…Я уже доставала деньги из кармана куртки. Мексиканец-индеец взял монету, бросил ее в круглую жестянку на прилавке, удовлетворенно повторил:

— Хорошая книга, мадам. Про цветы…

… В кафе, куда загнал нас очередной порыв холодного дождя, мы заняли столик в углу, и по обыкновению долго препирались перед гарцующей от раздражения официанткой, водя пальцами по строчкам меню и выясняя друг у друга — что означает тот или иной соус. Дожидаясь, пока принесут спагетти, я вытянула из рюкзака том писем безумного художника и терпеливо принялась разлеплять грязные страницы…

…«Писал ли я уже тебе о шторме, который недавно видел? Море было желтоватым, особенно у берега; над горизонтом висела полоса света, а над нею масса громадных темных серых туч, и видно было, как из них полосой низвергается дождь. Ветер сметал в море пыль с белой тропинки в скалах и клонил к земле цветущие кусты боярышника и желтофиолей, которые растут на утесах…»

Официантка принесла спагетти и салат, поставила корзинку с булочками и бросила подозрительный взгляд на раскрытую книгу с запятнанными страницами.

— Ешь… — проговорил Борис.

— Погоди… здесь поразительные строки, настоящая живопись!  — и стала читать вслух, не обращая внимания на брезгливую гримасу официантки:

«В ту же ночь я смотрел на крыши домов, которые видны из окна моей комнаты, и на верхушки вязов, темневших в ночном небе. Над крышами — звезда, одна-единственная, но прекрасная, большая, приветливая. И я думал обо всех нас, и о своих уже ушедших годах, и о нашем доме, и во мне родилось чувство, вылившееся в таких словах: „Не дай мне стать сыном, которого стыдятся, и осени меня Своим благословением не потому, что я заслужил его, а ради моей матери…“

Это все — брату: «Если бы ты стал художником, ты, наверное, многому бы удивился, в частности тому, что живопись и все связанное с нею — подлинно тяжелая работа с точки зрения физической; помимо умственного напряжения и душевных переживаний она требует от человека так много, что в настоящее время заниматься ею — все равно что принять участие в походе, сражении, войне…»

— …Ну, это из ранних писем… — заметил мой муж.  — Тогда он был полон надежд, здоров, и ради покупки холста и красок мог голодать три дня — только трубка в зубах…

Хотя, к тому времени он уже многое перепробовал,  — например, был проповедником, представляешь?  — причем, страстным, исступленным проповедником,  — ничего не делал и не желал вполсилы… Бросил учебу в Амстердаме, поступил в миссионерскую школу, бросил и ее, подался в Боринаж, на угольные разработки, чтобы нести Евангелие шахтерам… Попробуй эту белую пасту, они туда что добавляют? Горчицу? …

— Горчицу добавляют почти во все соусы и замазки… Ну, и что там было с шахтерами?

Закладки

• Нет, она тетка неплохая, во всяком случае, я так думал,…
• — Что вы делаете!  — воскликнул Петя, заметив, что старуха…
• И наутро двинули в Гаагу, зеленый приветливый город,…
• — Сколько до Иерусалима? Стоит верзила, на шее цепь золотая,…
• Семену Гринбергу Омерзителен этот мир, Сеня… Омерзителен……
• Сойти, что ли, вниз, посмотреть на новую жену Матвея? Судя…
• В мастерской под желтым абажуром пасмурно светилась настольная…
• Всех сидящих в очереди вызывали попеременно в два кабинета.…
• «Не могу поверить, Тео, что я в самом деле грубое и наглое…
• Выйдя из музея Пикассо, мы сошли по истертым ступеням к набережной,…
• «Старая дура, вот ты кто». — Это называется — брюнетка,…
• Весь Дельфт оказался простеган каналами и, как корзинка,…

Контактная форма

Для связи заполните все обязательные поля.